СВВМИУ

ГЛАВНАЯ
ФОТОАЛЬБОМ
ВЫПУСКНИКИ
ИСТОРИЯ
ВИДЕОиФОТО
РАССКАЗЫ
ГОСТЕВАЯ
ФОРУМ
ВЭБ-камера1
ВЭБ-камера2

Лохматый электрон
Нигилист
Карьера
Вандемьер
Ступенчатый блюз
Мнемоника
Маленькие трагедии
Ванятка
Дедович
Эвольвента на гитаре
Академия
Фамилия
Розовый портвейн

Академия

- Я обещал рассказать про академию?
- Обещал.
- Рассказываю…

Академия при училище образовывалась сразу… Сама… После сессии.

Дисциплинированные и сдавшие экзамены курсанты разъезжались по домам. А в одиноко гулких корпусах оставались академики… Сплошь – члены… И, естественно, действующие…

Как вспомнишь, так вздрогнешь…

… Осознанность приходила с первым гудком катера увозившего однокурсников в каникулярный рай. Постижение истины «учиться, учиться и учиться…», опосредованное надписью на заборе, расчухивалось с быстротой плюгавого оппортуниста, и… и жутко хотелось…, «сдавать, сдавать и сдавать» - внемля перспективам О. Бендера на открытии ООО «Рога и копыта». Хотелось жутко… И жутко не хотелось – терять дни начавшегося отпуска.

Да, да… - примерно к таким выводам приходили завалившие один, два и даже три экзамена…
И это была первая категория академиков.
Была ещё и вторая… - «политическая». Не пугайтесь, «статья» не расстрельная, но жутко воспитательная… Ибо, дисциплина в Вооруженных Силах достигается - мерами убеждения и принуждения. При этом наше начальство считало до трёх…
Убеждения – не убедили… Раз! Принуждения – не принудили… Два!! Посидишь в академии… Три!!!
«Посидишь…» - это как на весах Фемиды, …зависело от тяжести содеянного. «Политические» академики были из категории штучных, уважаемы и легендарны. Умеющие из тоски зелёных будней составить потрясный гербарий приключений… и пришпандорить его на свою жопу… Эти курсанты редкостной породы с науками были, как правило, на Ты, …а слово дисциплина они просто не успели вытвердить… Жидковато было с дисциплиной… Жидковато.

Сидела в академии и третья категория. Категория – беспробудных и беспросветных… Это те, у кого было жидко во всех направлениях. Но они твёрдо верили, что в офицерский корпус - кривая на кочерге - их вынесет…. Со многими – так и случилось.

«Надеюсь вопреки надежде» - изрекла как-то Леся Украинка. Но! Пороки праздности, всё равно, преодолевались трудом.

Я – Щерица!

Не заладилось как-то внезапно… В Москве… За два дня до парада…

Напряженность от муштры на бетоне в Тушено сотрясала южный, тонкий организм и сворачивала его в рулон монотонных серых обоев, подсинив промозглым ноябрьским ветром. Барабанная дробь, оттянутый носок, ступня – плашмя печатающая черти какой километр, перпендикуляр карабина и отмашка руки – до ломоты в области лопаток…
«И…ии…раз!!» - пропела шеренга надоевшую песню.
«Выше, выше подбородок! Выше!… Четвёртый справа… - властно прохрипел мегафон, - Плохо… Очень плохо! Вся шеренга будет тренироваться дополнительно…»
И сопливая мысль провисла в выветренном мозгу: «Ну, вот, опять из-за меня…»

Четыре чёрных парадных коробки застыли в ожидании оценки прохождения по Красной площади…
Всё! Закончилось! Но переживший всю серьёзность момента мозг ещё плохо это понимал… Всё пронеслось короткометражной кинолентой… Как сон… Как… как – это было не с тобой…

- Прохождение нашего училища на параде, специалисты оценили на «отлично»! Министр обороны – объявил всем благодарность!
- Ур-ррр-ра!!! – и глотки в едином выдохе заставили густо падающие снежинки метаться суетно и хаотично.
- А Голландия, по-другому, и не может! – сказали из строя…

И четырёхугольники распались, рассыпались на человеко - составляющие… И море гордых улыбок озарилось морем золотых надписей на лентах бескозырок.

Шура Щерица шёл по центральным улицам Москвы. Здесь он был впервые.
Он шёл и улыбался.
Ему хотелось…
Хотелось забыть – дробь барабанов, окрики «строевых тренеров», напряженную тишину парадного резерва, заиндевевший глянец брусчатки и мерцание рубиновых звёзд…<